Эстер, Шауль и Давид. Стенограмма беседы. Часть 2

Мы продолжаем, в преддверии Пурима, разбирать книгу Эстер, на иврите «мегилат Эстер». Мы начали разбирать ее в контексте связи между царицей Эстер и царем Шаулем. Продолжим это делать. В прошлый раз мы говорили о действующих лицах, о людях, о каких-то взаимосвязях между людьми, а сегодня мы поговорим об одежде.

Метафорически, с точки зрения мидраша слово «одежда» на иврите «лавуш» – одеяние. Слово «лавуш» возводится к пониманию «ловош» — не стыдиться. Мы помним, что Адам и Хава были в Эдеме. В раю они были наги – «ловуш эшу» — не стыдились наготы. Затем они отведали плод с дерева познания добра и зла. Как часть того, что в них раскрылось добро и зло, они облачились в одежды, чтобы снова быть в «ловош эшу», чтобы снова не стыдиться. Одежды – это то, что прикрывает наш стыд.

Что такое одежда для души? Часто воспринимают под одеждой заповедь. Наша душа, когда мы засыпаем, поднимается вверх и путешествует в горних небесных мирах в небесной иешиве и возвращается к нам. Хотелось бы, чтобы наша душа не стыдилась, и поэтому она одевается в заповеди. Вообще в Писании одежды играют очень важную роль.

Все начинается с того, что Всевышний сделал людям одежды из «ор» — кожи. В книге рабби Меира (есть такой «сефер тора рабби Меира», свиток Торы рабби Меира) было записано «кнот ор» — одежды света. Слова «ор (кожа) и «ор»  (свет), хотя и писались по-разному (אור и עור), произносились одинаково близко во времена рабби Меира. Рабби Меир учил, что изначально человек был одет в одеяние света. После того, как он отведал плод дерева познания добра и зла, это одеяние света сменилось на одеяние из кожи (по некоторым мидрашам из кожи самого змея. Разумеется, это не буквальное понимание). Значит наша одежда исправляет «змеиный след» в нас, то есть, след нашей греховности. И, будучи очень важным элементом в жизни человека, одежда так же очень важный элемент и для библейских героев, особенно для дома Беньямина, то есть для сынов Рахели.

Под домом Беньямина мы подразумеваем сынов Рахели. И очень показательный пример в отношении смены одежд является Иосиф. В Писании жизнь Иосифа начинается с того, что он любимый сын в доме отца. И в знак своей любви отец покупает ему «снутон этносим» — полосатую или разноцветную рубашку, то есть такой «костюмчик от Кардена», модную, «франтовскую» одежду. Мы читаем, что во времена Давида такую одежду носили царские дочери. Тамар, как одна из царского окружения, носила такую рубашку, то есть, мы понимаем, что это дорогая расписная одежда, которую можно сегодня сравнить с рубашкой модного брэнда. Вторая стадия этой рубашки наступает, когда эта рубашка измазанная кровью, подается Иакову.

Какая рубашка была у Иосифа в Египте, когда он был в качестве управдома в доме Потифара? Можно сказать, что это была униформа метрдотеля или униформа официанта: красивая, отглаженная, но дешевая. Эта одежда остается в руках жены Потифара, и Иосиф сменяет свою одежду на «тюремную робу», а проще говоря, на простую набедренную повязку, потому что едва ли египтяне «заморачивались» тюремной одеждой. Спустя много лет сказано, что взяли и одели Иосифа, подняли Иосифа, дали ему одежду, в которой можно предстать перед царем. То есть, его отмыли и одели в приемлемые для приема перед царем одежды, и эта одежда чуть получше, чем та, что у метрдотеля. И заканчивается история Иосифа тем, что он надевает царские олежды и даже получает перстень. Таким образом мы видим, что в жизни сынов Беньямина (Иосифа) одежда играет большое значение. Вы видете, сколько метоморфоз с одеждой Иосифа. А между тем и в жизни Иуды есть поступок связанный с одеждой — ему говорят: «узнай же одежду, которую ты оставил». Только это делает Тамар и это уже путь греха, но об этом мы говорили в другой беседе.

А сейчас мы поговорим о том, какую роль играла одежда в жизни Шауля, и как это относится к нашему свитку. Мы начнем с момента коронования Шауля, и читаем 1 книгу Царств, 15 главу 27стих: «И обратился Самуил, чтобы уйти. Но Саул (в синодальном переводе слово «Саул» — вставка) ухватился за край одежды его, и разодрал ее». Из текста не понятно, кто все-таки разодрал одежду: Шауль или Шмуэль. Слово «Шауль» здесь является вставкой, поэтому возможно, что плащ разодрался у Шауля и это было для Шмуэля как свидетельство. Шмуэль говорит: «ныне отторг Господь царство Израильское от тебя и отдал его ближнему твоему, лучшему тебя» (1 Царств 15:28). Предположим, что у Шауля разодрался край, и Шмуэль говорит ему, что это дурной знак: порвались царские одежды, теперь забрал Господь от тебя царство и отдаст его другому, достойнее тебя.

Проходит какое-то время, и мы будем свидетелями истории с Голиафом. Голиаф или на иврите Голиад, филистимский воин, такой своего рода «филистимский Рэмбо», он приходит и перед воинами в не очень цензурных выражениях костерит народ Израиля, Бога Израиля, всячески пытается Израиль ущучить, а народ это терпит, потому что – ну, реально сильный богатырь, и никому не хочется, чтобы «легким движением руки» ему сломали хребет. Поэтому народ побаивается, скрежещет зубами, но терпит. Шауль объявляет конкурс на вакансию убийцы Голиада и предлагает определенную награду. И скромный мальчик Давид решается попытаться устроиться на эту работу, решается попытаться сразиться с Голиафом или Голиадом. Он приходит к Шаулю. Шауль устраивает ему интервью, расспрашивает его немного и решает, что Давид на эту работу подходит. После этого что делает Шауль? Происходит удивительная вещь: Шауль собственными руками одевает Давида в свои одежды! Можно было бы сказать, что это символ того, что Шауль своими собственными ухоженными ручками передает Давиду царскую одежду, одежду с царского плеча. Мы читаем 1 книгу Царств 17 главу: «И одел Саул Давида в свои одежды (это форма «моддав», военная форма), возложил на голову его медный шлем, и надел на него броню. И опоясался Давид мечом его сверх одежды и начал ходить; ибо не привык к такому вооружению» (38,39 стихи). То есть, Давид пытается примерить на себя царское обмундирование Шауля. Не привык он к такому делу, он пастух. Походил, походил и «потом Давид сказал Саулу: я не могу ходить в этом; я не привык. И снял Давид все это с себя» (39 стих). Давид сказал Шаулю в ответ на предложение надеть его царские одежды: спасибо, но спасибо, не надо, спасибо, нет.

Обратим внимание: Шауль прелагал Давиду четыре вида своей одежды. Медный шлем, кованный «хошет». В современном значении это слово «шляпа», как у хасидов, но это не значит, что Шауль одел на Давида такую шляпу, только из меди. Нет, это был шлем. Была форма и надел на него броню и опоясался Давид мечом. Четыре вещи: форма, шлем, броня и меч.

Давид, как альтернативу, берет другие четыре вещи: посох, камни из ручья, сумку и пращу (см. 40 стих). То есть он говорит: «Я вообще здесь «бет бекет», турист с рюкзачком, в этом мире я просто прохожий. Я пойду другим путем. Царские одежды мне не подходят. У меня другие методы». С этими четырьмя вещами он выходит на Голиафа и, как мы знаем, побеждает его. У очень популярной израильской группы «Машина» была в свое время песня об этой истории, о сражении Давида и Голиафа, где они пели: «…точно в пони, точно в челочку Голиафу Давид залимонил камушек…». Может, так оно и было. Писание описывает это в других выражениях.

Итак, Давид не принял царскую одежду Шауля, а взял свою одежду и с этим победил Голиафа. Но происходит другая метоморфоза: царевич Ионатан, сын Шауля, становится близким другом Давида и отдает ему свои одежды. Об этом мы читаем в 18 главе: «И снял Ионафан верхнюю одежду свою, которая была на нем, и отдал ее Давиду, также и прочие одежды свои, и меч свой и лук свой и пояс свой» (4 стих). Давид, который не взял одежды царя, взял одежды царевича. У Ионатана совершенно другая природа, чем у Шауля. Ионатан воин, Ионатан не меньше Давида народный герой. Ионатан победил в предыдущем бою, хотя и нарушил пост, вызвал гнев Шауля, и тут мы можем остановиться и спросить: а почему этот «крутой» Ионатан, действительно крутой Ионатан, не выступил против Голиафа тоже? Неужели у него не «болело» за оскорбление народа Израиля, было бы гораздо лучше если бы победу одержал человек из рода царя (а правил в то время Шауль)? Но Ионатан видел, вероятно, реакцию Шауля на предыдущую победу. Шаулю важно побеждать самому. Шауль сильно возревновал к Ионатану. Ионатан это понимает. С одной стороны, он понимает, что царствование за Давидом, с другой стороны, чтобы ни видел Ионатан сам, он напрямую не хочет оскорблять отца (это урок для всех нас). И несмотря на всю его верность Давиду, он не предает своего отца, а остается со своим отцом до самого конца, и в конечном счете филистимляне убивают его вместе с отцом. Но сердце Ионатана и с Давидом тоже. Удивительная дружба и удивительный человек с такими удивительными способностями. Итак, Давид получает одежды царевича, потенциально царские одежды, от Ионатана. Проходит время, в течение которого Шауль с Давидом пытаются сохранить видимость отношений. Потом попытка породниться… Но в Шауле все горит ненавистью к Давиду, и Давид пытается бежать. Давид скрывается, Шауль его ищет. Говоря современным языком: Шауль посылает людей ко всевозможным экстрасенсам, к гадалкам на картах, на кофейной гуще, на разбитых куриных яйцах – куда только не посылает… И, не видя результат, он решил пойти на поиски сам. И идет он, конечно же, к Шмуэлю. Тут происходит удивительная штука, и тоже с одеждами. Обратим на это внимание, читая 19 главу 1 книги Царств: «И снял и он одежды свои и пророчествовал пред Самуилом, и весь день тот и всю ту ночь лежал не одетый; потому говорят: «неужели и Саул во пророках?» (24 стих). Что мы видим здесь? На этот раз Шауль совсем снимает одежды, то есть в плане одежд он опускается на уровень «дальше некуда». И вот весь день голый лежит перед Шмуэлем и пророчествует, то есть говорит какую-то непонятную речь, возможно духом, но телом он опустился, как мы говорим «дальше некуда». И «Саул во пророках» — это насмешка. Возможно, что духи пророческие просто смеялись над Шаулем, как это было позже с другим царем, о котором мы читаем в следующей книге Царств. Итак, духом пророческим Шауль раздет, вообще лишен одежд, и он пророчествует.

После этого происходит еще одна история. Мы помним, что когда в поисках Давида Шауль стоит у входа в пещеру, в которой находится Давид, и Давид отрезает кусок от края одежды Шауля и говорит ему: «Я мог тебя убить, но видишь, не убил». На что Шауль говорит Давиду: «Тебе перейдет царство». Теперь уже своими словами Шауль передает Давиду царство. История с одеждами не кончается потому, что мы видим, что если было «дальше некуда» — Шауль оставался совсем голый, то в 28 главе 1 книги Царств мы читаем о еще одном падении Шауля, уже гораздо «ниже дна» — Шауль идет к волшебнице.

В прошлой беседе мы говорили, что Шауль без Шмуэля не может. Шаулю без Шмуэля очень тяжело. Коhены ему не отвечают, потому что он устроил «священнический погром» — его руки в крови, поэтому коhены с ним не хотят говорить. Он разозлил всех. Бог ему не отвечает, во снах ему не говорит, а волшебниц он всех поубивал. Но так уж получилось, что ему самому и приходится обращаться к волшебнице, и для этого Шауль «снял одежды свои и надел другие» (28:8). Шауль уже даже отказывается от царского одеяния, а не только снимает царские одежды, как мы это видели в предыдущем эпизоде (см. 19 главу). Теперь он еще и одевается, видимо, в одежду простолюдина, то есть, полностью отказывается от царских одежд. Казалось бы, это конец, но и это еще не конец. И мы знаем, что Шаулю говорит Шмуэль (есть мнение, что это бес говорил, но в Писании вроде бы ясно, что говорит Шмуэль. Мы не будем вдаваться в глубины этой истории встречи с волшебницей. Об этом можно сделать отдельную беседу, а можно и не делать. Это к нашему вопросу сейчас не относится). Шмуэль пророчествует Шаулю свое последнее пророчество о том, что Шауль и его сыновья все будут убиты (28:19). Мы помним, что произошел очень жестокий бой. Шауль прыгнул на свой меч и его оруженосец, который отказался его убить, также прыгнул на меч. Видимо, Шауль очень долго умирал. Мимо него проходил мальчик амалекитянин, подросток и, как он потом рассказывает Давиду, (2 книга Царств 1 глава) «… подошел к нему и убил его, ибо знал, что он не будет жив после своего падения; и взял я венец, бывший на голове его (обратите внимание: венец – это часть одежды) и запястье, бывшее на руке его, и принес их к господину моему. Тогда схватил Давид одежды свои, и разодрал их, также и все люди бывшие с ним. И рыдали и плакали, и постились до вечера о Сауле, и о сыне его Ионафане, и о народе Господнем, и о доме Израилевом, что пали от меча. И сказал Давид отроку, рассказавшему ему: откуда ты? И сказал он: я – сын пришельца, амалекитянина»(2 Царств 1:10–14). Заканчивается история тем, что, по сути, амалекитянин убивает Шауля, амалекитянин приносит остатки царской одежды Давиду, и Давид разрывает свои одежды. Итак, на нашей театральной сцене свитка остались царские одежды, разорванные одежды Давида, и на этом месте опускается занавес на жизни Шауля, который оказался «царем на час» и ни в чем не преуспел.

В нашем повествовании, в нашем «Пуримшпиле», в спектакле пуримском, начинается «антракт». За время этого «антракта» народ спустился в Вавилон. Сначала плачет, потом изрядно хорошо там обосновывается, как мы видим, добирается до царедворцев, берет в руки по-тихонечку вавилонскую экономику. Царь Кир или Кореш объявляет о строительстве в Иерусалиме и звучит 2-й, 3-й звонок… Начинается второй акт спектакля: «Вернитесь в зал, вернитесь в Израиль!» Часть народа, но малая часть возвращается в страну Израиля.

И неожиданно занавес раздвигается и действие переносится в Вавилон. Второе отделение нашего спектакля начинается с той же самой сцены, где мы остановились (2 Царств 1:10-14), но действие происходит в Вавилоне. Живет царица Эстер (мы говорили об этом в прошлой беседе), по науськиванию Амана разосланы письма об уничтожении и разграблении евреев и в 4 главе книги Есфирь на сцене появляется Мордехай (в том же виде, как и герои 1 главы 2 книги Царств). «Когда Мардохей узнал все, что делалось, разодрал одежды свои и возложил на себя вретище и пепел; вышел на середину города, и взывал с воплем великим и горьким.» (1 стих) То есть, на той же сцене, но совершенно в другом месте появляется человек, который берет Давидов антураж, берет разодранные одежды, выходит на середину города и взывает с воплем. Вопль и разорванные одежды… продолжение спектакля. Что берет царица Эстер? Царица Эстер берет царские одежды. В начале 5 главы синодального перевода написано «Есфирь оделась по-царски, но оригинал текста говорит: она надела малхут – царство. Она взяла на себя царские функции. Какие? Те самые функции, которые царь Шауль так и не взял, а Эстер берет те самые одежды. Мы говорили в прошлой беседе, что это исправление царской функции Шауля. Итак, Эстер оделась по-царски, она вошла вовнутрь «царского дома перед домом царя; царь же сидел тогда на царском престоле своем, в царском доме, прямо против входа в дом. Когда царь увидел царицу Есфирь, стоящую во дворе, она нашла милость в глазах его.» (Есфирь 5:1) Посмотрите сколько раз здесь повторяется слово «царь», как автор свитка хочет усилить, подчеркнуть нам царственность Эстер – она наконец-то взяла царство, наконец-то начинается исправление греха, исправление несовершенства Шауля в плане царственности. Опять-таки, это родовая задача Эстер в роду Беньямина в роду детей праматери Рахель. Таким образом, начинается вторая серия повествования, описания очередного боя, очередного противостояния между Амалеком и Беньямином, и в глобальном смысле между Амалеком и Израилем. А мы пока на этом закончим. Продолжение или окончание последуют.